Читать онлайн книгу "Стэн Ли. Эпоха Marvel"

Стэн Ли. Эпоха Marvel
Дэнни Фингерот


Легендарные имена
Попросите культурно грамотных людей назвать трех лучших авторов комиксов, и они, скорее всего, начнут со Стэна Ли. И на том остановятся.

Стэн Ли – человек-легенда! Именно он придумал таких культовых персонажей, как Человек-паук, Люди Икс, Мстители, и многих других. На карьерном пути Ли преследовали конфликты и противоречия. До сих пор многие задаются вопросом: кем был Стэн Ли – гением или удачливой бездарностью, чьим главным талантом было безнаказанное присваивание чужих заслуг? Или он был кем-то совсем другим?

Эта книга – первая масштабная биография великого человека, который изменил мировое представление о том, кто такой герой и как должна быть рассказана история.

Дэнни Фингерот – писатель и редактор Marvel Comics, проработавший со Стэном Ли более 40 лет, а теперь прославленный критик и историк поп-культуры. Имея доступ к личным архивам Ли, Фингерот исследует никогда ранее не рассматриваемые аспекты жизни и карьеры Стэна Ли и раскрывает легендарную личность в новом свете.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет.





Дэнни Фингерот

Стэн Ли. Эпоха Marvel



Посвящается Варде.

Спасибо за удивительную жизнь







Предисловие


Попросите культурно грамотных людей перечислить трех лучших авторов комиксов, и они, скорее всего, начнут со Стэна Ли.

И на том остановятся. Стэн Ли – единственный широко известный автор персонажей комиксов.

Велика вероятность, что те же люди без труда назовут с десяток режиссеров, писателей или даже художников. Но создателей комиксов? Верно. Всего одного – Стэна Ли.

Что странно по ряду причин.

Начнем с того, что, будучи автором комиксов, редактором, ведущим художником, издателем и председателем совета директоров, Стэн Ли не рисовал профессионально (хотя делал это более чем прилично). Он не занимался иллюстрированием комиксов.

Ли не рисовал ни персонажей, которые стали одними из самых популярных и прибыльных медиафраншиз всех времен (Человек-паук, Мстители, Люди Икс и т. д.), ни их приключения. Чтобы воплотить свои задумки в реальность, ему пришлось обратиться к невероятно одаренным художникам, с чьей помощью мир и узнал о самых известных супергероях Marvel.

Жизнь в идеи Стэна Ли вдохнули два наиболее значимых соавтора – Джек Кирби и Стив Дитко. Вы, должно быть, подумали, что партнеры Ли обрели всемирную славу наряду со Стэном? Но нет, это не так.

По логике вещей можно предположить, что Ли, более семидесяти пяти лет связанный с Marvel (ранее известной как Timely и Atlas), стал одним из владельцев компании и получал гонорар с каждого проданного билета на фильм Marvel.

Тем не менее и это не так. Ли всегда считался хорошо оплачиваемым сотрудником компании, но при этом никогда не получал гонорары с персонажей, над которыми работал.

И в то же время, хотел он того или нет, Стэн Ли стал голосом и лицом не только Marvel Comics, но и комиксов в целом.

Первоначальная известность во многом сопрягалась с головокружительным успехом, обрушившимся на Marvel в период с 1961 года по 1970-й, когда были созданы самые известные персонажи комиксов. Marvel стала частью культурного диалога, наряду с Джеймсом Бондом, Куртом Воннегутом, Бетти Фридан, Микки Мэнтлом, Мухаммедом Али и The Beatles. Эти десять лет его жизни (которая длилась более девяноста пяти лет) стали лучшими в восьмидесятилетней карьере.

В связи с этим возникает ряд вопросов: Что именно в молодости Стэна и в первые двадцать лет карьеры поспособствовало взрыву популярной культуры? И как после невероятного взлета Marvel удалось поддерживать планку и развиваться дальше?



Историю Стэна Ли можно смело назвать классической американской историей успеха. Дитя «Великого поколения» родился в 1922 году в семье бедных еврейских иммигрантов. Пройдя через Великую депрессию и отслужив в армии во время Второй мировой войны, он нашел свой путь в мире комиксов – высмеянной среде, на просторах которой за гроши воевали жулики и гангстеры.

Обладая харизмой, высоким интеллектом и широким творческим потенциалом, Ли стал ведущим редактором издательства Timely / Atlas / Marvel, которое в 40-х и 50-х годах являлось одним из крупнейших в стране издательств, выпускающих комиксы. Стэн обзавелся женой, дочерью и домом в пригороде, обеспечивая семье достойный уровень жизни.

Вот только занимать главенствующую должность в бизнесе, который люди старше четырнадцати лет в лучшем случае игнорировали, а в худшем – презирали, казалось двояким благословением.

Скажем так, Стэн Ли не пользовался уважением адвоката и не обладал обаянием директора рекламного агентства или кинопродюсера. В голове Стэна складывались лишь общие идеи относительно желания написать роман. В будущем он мечтал создать что-то, что не осталось бы незамеченным, как, например, работы его двоюродного брата, кинорежиссера Мела Стюарта («Вилли Вонка»), или одноклассника, драматурга и сценариста Пэдди Чаефски («Марти»). Однако, вопреки всем желаниям, Ли надолго погрузился в спокойную рутину довольно интересной и хорошо оплачиваемой работы.

В 1961 году, приближаясь к сорокалетию (к тому моменту Ли уже стал ветераном с двадцатилетним стажем в сфере комиксов), автор сталкивается с классической американской историей о кризисе среднего возраста.

Наконец-то оправившись от недавнего спада популярности, скучающий, но невозмутимый Стэн Ли вместе с соавторами Кирби и Дитко придумывает новый, относительно более «реалистичный» подход к комиксам о супергероях, который и завоевал популярность у читателей. По задумке Стэна, герои должны были приблизиться к мирским проблемам и ничем не отличаться от обычных людей, за исключением сверхспособностей. Их новые, слишком человеческие слабости становятся постоянной преградой на пути к добрым свершениям.

Взяв название Marvel, Ли, сам того не осознавая, создал бренд. На тот момент он и понятия не имел, будут ли его работы и дальше иметь успех или станут сиюминутным веянием поп-культуры, как, например, в случае с хула-хупом.

Именно в тот период я и узнал о Marvel.

Я, ребенок поколения беби-бумеров[1 - Беби-бумеры – поколение, появившееся на свет в период компенсационного увеличения рождаемости после окончания Второй мировой войны. – Прим. пер.], попал под чары Marvel 60-х годов. Я был любителем жанра, и мне, безусловно, было известно о первом «современном» комиксе Marvel – «Фантастической четверке». Я отыскал четвертый выпуск, в котором состоялось возвращение некого персонажа по имени Нэмор. Я о нем никогда раньше не слышал, но Стэн тем не менее убедил меня в его значимости.

С первого прочтения я «подсел» на «Четверку». Стоит заметить, что меня зацепили не только комиксы и персонажи, но и люди, которые придумывали их и рисовали. В конце концов, Стэн Ли взял за правило подчеркивать как их значимость, так и нашу, читательскую! Я с головой погрузился во вселенную Marvel: новости, вопросы и ответы, сплетни, шутки, выходившие на специально отведенных страницах, а также рубрику «Bullpen Bulletins», которую вел сам Ли.

Через страницы комиксов я с удовольствием знакомился с литературным творением, известным под именем «Стэн Ли». Безусловно, я преклонялся перед творчеством Джека Кирби и Стива Дитко, но было ясно, что именно руководство Стэна направляло работу в правильное русло. Под редакцией Ли комбинация слов, иллюстраций, цветовых решений – и даже реклама – сливались в один фантастический мир, который мне безумно нравился.

Это был мир, в который я лично окунулся после окончания колледжа, получив работу помощника редактора в малоизвестном отделе Marvel. Я рассчитывал задержаться лишь на несколько месяцев, однако бизнес в сфере комиксов начал приносить значительные плоды. Так мое хобби, которое появилось в шесть лет, в конечном итоге переродилось в карьеру. Для Marvel я написал множество историй, а позже стал главным редактором «Человека-паука», который вырос в компанию внутри компании, каждый месяц выпускающей около двадцати связанных с персонажем изданий.

Восемнадцать лет я проработал в Marvel писателем и редактором. (Иногда, к слову, мне доводилось выступать редактором Стэна Ли, что казалось странным.) В связи с этим я обладаю некоторым представлением о том, каково это находиться в его шкуре. Кроме того, в течение тех лет, как и в последующие десятилетия, я много общался со Стэном в ходе немалочисленных интервью (в том числе и для этой книги), а также во время неформальных ужинов и обедов. Зная «кухню» изнутри, я попытался привнести в книгу все уникальные наблюдения, какие только смог.


* * *

Излишне говорить, что комиксы Marvel и их адаптации, десятилетиями переживающие взлеты и падения, доказали свою значимость и заняли доминирующее положение в массовой культуре, прославив Ли больше, чем когда-либо.

Для большинства людей Стэн Ли навсегда останется веселым и остроумным стариком, который появился в камео в бесчисленных сериалах и фильмах Marvel. Быть может, они и не до конца уверены, в чем заключается или заключалась его роль, но при том они знают, что Ли был тесно связан с Marvel с первых ее дней. Стэна можно сравнить с очаровательным, веселым пожилым родственником, которого вы встречаете на свадьбе или похоронах. Вы, не совсем понимая родственную связь, с интересом болтаете с ним пару минут, а затем уходите с улыбкой на лице.

Те, кто хоть немного знаком с историей комиксов, знают, что Ли являлся соавтором вселенной Marvel и главным – а долгое время единственным – промоутером комиксов и команды, которая их создавала. Вовремя выдвинув свое имя на главный план, он потратил последние десятилетия на продвижение неоднозначного шоу-бизнеса в Голливуде.

Многие из тех, кто работал на Стэна Ли или вместе с ним, называли его идеальным начальником, который всегда обеспечивал их работой, заботился о семьях и являлся постоянным источником вдохновения. Другие не считали его совершенным, однако все равно любили и находили хорошим парнем, который, возможно, был гораздо лучше, чем им казалось.

Однако существует небольшая группа фанатов и профессионалов, считающих Стэна Ли самым подлым злодеем. По их мнению, он эксплуатировал несчастных художников, которые делали за него всю творческую работу, пока манипулятор Ли пользовался полосой везения и забирал себе все лавры. (Вот уж действительно полоса, которая продлилась более семидесяти пяти лет!)

Как бы много или мало вы ни знали о Стэне Ли, я очень надеюсь, что настоящая биография наполнит глубиной и значимостью как его личность, так и достижения, а также продемонстрирует, что вне зависимости от ваших познаний вы знали о нем далеко не все.

Все то, что Стэн Ли создал, превзойдя самые смелые ожидания, и есть увлекательная история, столь же необычная и невероятная, как и любые приключения сверхчеловеческих мутантов и людей-пауков, о которых повествуют комиксы Marvel.

Если вы хотите понять популярную культуру Америки, то история жизни Стэна Ли – отличная отправная точка.



    Дэнни Фингерот
    Май 2019




Глава 1

Джей-Эф-Кей, The Beatles… и Стэн Ли


Стэн Ли… коренным образом изменил и модернизировал американскую индустрию комиксов 1960-х годов, точно так же, как Элвис и The Beatles произвели революцию в области музыкальной индустрии и культуры в целом.

    «Памяти Стэна Ли», The Boston Herald, 13 ноября 2018 год (1)

Мы никогда не позволим этой стране страдать из-за… Доктора Дума!.. Мы должны двигаться вперед и напирать! А теперь, господа, если вы меня извините, я пойду укладывать Кэролайн.

    Президент Джон Ф. Кеннеди в исполнении Стэна Ли. «Фантастическая Четверка», выпуск N 17 от августа 1963 года

В мае 1963 года Стэн Ли возвестил миру о начале эпохи комиксов Marvel. И действительно, обложки большинства комиксов Marvel, вышедших в том месяце, объявили о событии заглавным жирным шрифтом:



«ГРУППА MARVEL COMICS ВСТУПАЕТ В НОВУЮ ЭРУ —

ЭРУ КОМИКСОВ MARVEL!»



Как оказалось, это была не просто шумиха. Ли и его коллеги находились в самом разгаре создания того самого серебряного века комиксов (с 1956 до приблизительно 1970 года).

1963 год стал, пожалуй, самым новаторским годом в жизни Стэна Ли. Вместе с творческими партнерами Джеком Кирби, Стивом Дитко, Ларри Либером (младшим братом Ли), Доном Хеком и некоторыми другими Ли заново изобрел комиксы, придумав персонажей, которые впоследствии изменили поп-культуру. За один только год на свет появились Человек-паук, Доктор Стрэндж, Мстители, Люди Икс, а также начался непрекращающийся ажиотаж вокруг Фантастической четверки, созданной в 1961 году Ли и Джеком Кирби.

Молодой и энергичный сорокалетний Стэн Ли (пусть и с залысиной) делал все возможное, чтобы издавать комиксы, которых никто никогда не видел. Что он только ни изобретал в попытке передать художникам невероятную динамику истории и мощь персонажей: прыгал по столам, демонстрировал позы. В ход шли крики, жесты. Всеми силами он пытался вызвать у иллюстраторов чувство азарта и разжечь в них искру!

Но даже несмотря на нескончаемый энтузиазм, Ли и вообразить не мог, что Человек-паук станет образцом для каждого ребенка, который когда-либо чувствовал себя не от мира сего, а Люди Икс продемонстрируют подросткам, что есть в нашем мире целая семья фриков, куда всегда можно вписаться. Стэн не знал, что курящие марихуану хиппи посмотрят на странные истории Дитко о Докторе Стрэндже и тут же предположат, что создатели тоже находились под кайфом. (И это в те времена, когда Роберт Крамб[2 - Роберт Крамб – американский художник-иллюстратор, карикатурист, основатель андеграундного комикс-движения. – Прим. пер.] все еще зарабатывал на жизнь рисованием поздравительных открыток!)

Стэну Ли было известно только одно: он запускал серию комиксов о супергероях, которые, казалось, завоевывали детскую, подростковую и, к его удивлению, студенческую аудиторию. Ли пытался привлечь внимание и взрослой аудитории, выпустив комикс под названием «Удивительные недетские грезы» (англ. Amazing Adult Fantasy). Слоганом комикса, как бы намекающим на грядущий успех, стали слова: «Журнал, уважающий ваш интеллект».

Ли слыл энергичным и самоуверенным человеком, который обожал весело проводить время со своими коллегами. Вот только проблема заключалась в том, что из-за серьезных сокращений штата в 1957 году он остался без большого количества сотрудников, с которыми можно было повеселиться. Так эта «игривость», которая оказалась последней отчаянной попыткой остаться в бизнесе комиксов, начала проявляться в подходе к историям и общению с читателями, включая смелые заголовки и провозглашение эпохи Marvel.

В сочетании с собственными недюжинными навыками повествования и мастерством художников столь сумасбродный ход заинтриговал публику. Дети, которым нравился дерзкий, а иногда чересчур замысловатый юмор Стива Аллена, Джонатана Уинтерса и Эрни Ковача, оценили подход Стэна Ли. Продажи комиксов резко возросли, как и внимание к ним молодежи. Ли понимал это по письмам, что безустанно сыпались на его стол, и по нескончаемому потоку подростков, жаждущих проникнуть в офис Marvel и лично встретиться как с ним, так и с Marvel Bullpen («Загоном Marvel»)[3 - Marvel Bullpen – общий офис, где редакторы, авторы и художники работали вместе. – Прим. пер.], который, по убеждению Ли, ждал всех с распростертыми объятиями.

Но только лишь спустя пару лет в Marvel начали заглядывать такие люди, как кинорежиссеры Федерико Феллини и Ален Рене. Рок-звезды из Сан-Франциско или гастролирующие артисты стекались к Стэну в офис, чтобы лично пожать ему руку. Только через пару лет журнал Esquire отвел значительное место комиксам Marvel и их поклонникам, а филологический факультет Принстонского университета назвал Marvel Comics «мифологией XX века», а Ли – «современным Гомером». А еще через некоторое время колледжи начали приглашать Стэна в качестве докладчика.

Ли прекрасно понимал, что комиксы превратились в главную тему детских бесед в школьных кафетериях, однако лишь несколько знаменательных событий привели к осознанию своего вклада в культурный диалог.



В сфере комиксов Стэн Ли пережил достаточно взлетов и падений, чтобы бездумно рисковать. Всегда находясь в поисках подработки (более того, он даже рассматривал полный уход из малоприбыльного мира комиксов), Ли брался за внештатную рекламную работу, продвижение газетных комиксов, а также редактировал и писал статьи для журналов Мартина Гудмена, не имеющих отношения к комиксам. Они издавались компанией Goodman’s Magazine Management, частью которой и была Marvel. (Гудмен приходился Стэну не только начальником, но и мужем кузины, что стало для Ли неоднозначным благословением.)

В Magazine Management Стэн Ли начал работу над юмористическим изданием You Don’t Say (c англ. «Да что вы говорите!»). Журнал состоял из фото знаменитостей, включая политиков, для которых Ли писал выноски – «пузырьки» с речью. Столь непыльная работа приносила не только удовольствие, но и дополнительный доход. Ли верил, что уровень юмора, который он вложил в журнал, мог бы бесспорно составить конкуренцию уважаемому еженедельнику New Yorker! И даже больше: Стэн чувствовал, что You Don’t Say обладал потенциалом стать значимым изданием, которое позволило бы ему отказаться от комиксов в пользу более стабильной отрасли для взрослой аудитории. (2)

Первые два выпуска пользовались успехом и хорошо продавались. Для обложки третьего выпуска Ли использовал фотографию тогдашнего президента Джона Ф. Кеннеди (который появился в камео в нескольких выпусках комиксов Marvel). Общепризнанный политический деятель стоял за трибуной, пестрящей огромными президентскими гербами, как, впрочем, и стена позади. Шутка заключалась в том, что и так многословное изображение президента Кеннеди имело выноску: «Позвольте мне представиться».

Ли вспоминал:



Пока издание находилось в печати, Джона Ф. Кеннеди убили.

Мы не могли допустить, чтобы выпуск поступил в продажу, поэтому все копии были незамедлительно уничтожены. На душе стало настолько тяжело, что я даже не думал продолжать работу над You Don’t Say. (3)



(Однако несколько копий все-таки увидели свет, поскольку время от времени экземпляры появлялись в продаже в Интернете.)

Фло Стейнберг, «правая рука» Ли, отметила, что национальная трагедия сплотила нацию. Вот что она вспоминала:



Сотрудники Magazine Management дразнили нас [команду отдела комиксов] … И единственный раз, когда отделы собрались вместе, случился в тот день, когда мы узнали об убийстве президента Кеннеди. Буквально побросав свои дела, мы собрались, чтобы послушать репортажи по радио. (4)



Убийство Кеннеди, произошедшее 22 ноября 1963 года, потрясло всю страну. Комиксы Marvel во многом воплощали то же игривое, оптимистическое чутье, которое люди связывали с молодой администрацией Кеннеди. (Как и Джей-Эф-Кей, Стэн Ли и Кирби являлись представителями поколения Второй мировой войны. Кирби, родившийся в 1917 году, был ровесником Кеннеди.)

Но что если бы You Don’t Say все-таки вышел бы в свет? Неужели людей оскорбили бы написанные Стэном слова? После убийства президента выпускалось настолько большое количество журналов с Кеннеди на обложке, что вряд ли все негативное внимание обрушилось бы именно на Ли.

Более важное значение имело то, что Стэн Ли считал себя и свою работу достаточно важными, чтобы скрыть выпуск журнала от глаз публики. Пускай мир за пределами модной, осведомленной аудитории – и множества десятилетних детей – пока еще не осознавал значимость проделанной работы, сам Стэн полностью отдавал в этом отчет. (Если в 40-х и 50-х годах материал, над которым он работал, привлекал внимание средств массовой информации, что изменилось бы теперь?) И вскоре мир действительно согласился с ним в значимости комиксов Marvel.



Пока страна изо всех сил пыталась понять причины убийства своего президента, Ли, как и все деятели сферы развлечения, продолжал работать, выпускать комиксы и наращивать интерес к Marvel.

В тот же период еще одному значимому культурному деятелю средних лет пришлось столкнуться с теми же проблемами, но в более крупных масштабах, – Эду Салливану. Эд был влиятельным ведущим популярного телешоу «Шоу Эда Салливана». Как и Стэну Ли, ему предстояло придумать, чем развлекать американскую публику после национальной трагедии.

Салливан, недавно побывавший в Англии, стал свидетелем явления, называемого «битломанией». The Beatles являлись не просто популярной рок-группой; они вызвали беспрецедентный уровень истерии, особенно среди фанаток-подростков. Видя, что музыканты из Ливерпуля начали обретать популярность в Соединенных Штатах, Салливан в начале 1964 года пригласил их на три эпизода нью-йоркского вечернего воскресного шоу. Хотя такие эксперты поп-музыки, как Дик Кларк, считали, что группа не имела большой значимости, инстинкты Салливана подсказывали кое-что еще.

К моменту своего живого дебюта 9 февраля на телевизионном шоу Салливана The Beatles стали весьма популярны не только в Великобритании, но и в Соединенных Штатах. К концу шоу они прославились еще больше. Просмотр первого выступления The Beatles у Салливана стал образцом культуры. Как и в случае с убийством Джона Кеннеди, беби-бумеры спрашивали друг друга при встрече: «А ты где был, когда группа впервые вышла на сцену Салливана?»

Стэн Ли решил, что его ответом на вопрос об убийстве Кеннеди послужит продолжение выпусков комиксов. Нет, в комиксах не было прямого упоминания о трагедии. Возможно, это было связано с тем, что он просто не мог найти подходящих слов. (Спустя несколько лет отношение Стэна к публичным комментариям относительно текущих событий кардинально изменилось.) Тем не менее Ли прекрасно замечал, что происходило в культуре в целом, включая феномен The Beatles. В разделе писем 31-го выпуска «Фантастической четверки», который поступил в продажу в июле 1964 года, Дэвид Грейс, читатель из Ливерпуля, написал:



Кстати, а вы знали, что целых тринадцать дней у Америки было две Фантастические четверки?… [второй были] The Beatles! Они управляют [музыкальной] сценой так же умело, как ваши герои главенствуют на сцене комиксов.



На что Ли ответил:



Спасибо, Дэйв! Хотя мы не совсем уверены, кому стоило направить ваше письмо: нам или The Beatles!



А в 130-м выпуске Strange Tales («Странные истории»), который поступил в продажу в конце 1964 года, Ли вместе с художниками Бобом Пауэллом и Чиком Стоуном представил сюжет с тем же названием, что и первый американский альбом The Beatles: «Meet The Beatles». Выпуск, собранный из двух историй о Существе и Человеке-факеле из Фантастической четверки, включал дополнительный сюжет, в ходе которого герои и их подруги достали билеты на концерт The Beatles. Однако из-за обязанностей супергероев команде пришлось пропустить шоу. Тем не менее Битлы со своими знаменитыми стрижками в стиле «моп-топ» все-таки появились в нескольких камео, чтобы хотя бы читатели сумели с ними «встретиться».

Так же, как и Эд Салливан, Стэн Ли знал, что The Beatles имели весомую значимость для культуры того времени (хотя и не до конца понимал причину). В тот период Ли тоже был занят созданием немаловажных для культуры комиксов. Вот только у Стэна, в отличие от The Beatles, не было (по крайней мере, на тот момент) живой публики, которая появлялась бы в концертных залах, чтобы поддержать его работу. Хотя, как и в случае с Битлами, при помощи фанатов и фан-клубов Ли удалось приобщить читателей Marvel к части массового движения и тайного сообщества единомышленников. И это было нелегким трудом.

Стэн Ли, как и Салливан, делал то, что мы теперь называем координированием культуры: посредством комиксов он преподносил то, о чем читатель раньше не задумывался. Как сказал писатель комиксов Деннис О’Нил о Ли в 60-х годах: «За почти семь лет Стэн не сделал ни одной ошибки. Он держался невероятно стойко, и все у него получалось». (5)

Учитывая феноменальный успех персонажей и компании в целом, в создании которой он сыграл немаловажную роль, можно сказать, что Ли опередил время, пускай в начале 60-х он этого до конца и не осознавал.



Да, минует еще несколько лет, прежде чем Стэн Ли лично встретится – и обсудит дела – с двумя участниками The Beatles (они, по имеющимся данным, являлись фанатами Marvel). (6) Спустя еще какое-то время Ли станет разговаривать по душам с президентами! При этом Стэн помогал формировать культуру посредством приключений супергероев, колонок с письмами и гиперболической рекламы на обложке.

Вместе с художниками-соавторами, которым Стэн Ли привил новые образы и сюжеты, он создавал истории, а вместе с тем и эпоху Marvel. (Читателям, которые жаловались на самонадеянное провозглашение эпохи Marvel, забыв о том, что в бизнесе участвовали и другие компании, Ли ответил: «Что ж, пускай создадут собственную эпоху! У нас свободная страна!») (7)

Оглядываясь назад, становится ясно, что в развитии культуры комиксов доминирующую часть занимали Стэн Ли и Marvel Comics (которые почти с самого начала являлись синонимами). В то время как Кеннеди и The Beatles разыгрывали жизнь и карьеру на гораздо более широких площадках, созданные Ли комиксы до нынешнего дня оказывают неоспоримое влияние на культурный диалог.



Оказался ли Стэн Ли в нужном месте в нужное время или же сам подстроил время под себя?

Что ж, если вы дочитали до этого места, то вам, без сомнения, любопытно, как так получилось, что Ли превратился в ключевую фигуру. И чтобы дать ответ на этот вопрос – в лучших традициях комиксов и фильмов о супергероях, – нам пора вернуться в прошлое и раскрыть…

…тайное происхождение Стэна Ли!




Глава 2

Сын закройщика


[Моему отцу] … не везло… Он не мог найти работу. Он сидел дома, постоянно просматривая объявления. Мне было его несказанно жаль.

    Стэн Ли (1)

Девятилетний Стэнли Мартин Либер замер в кресле роскошного кинотеатра Верхнего Манхэттена. Свет струился лишь от серебристого экрана, на который проецировался мир грез.

Обаятельная кинозвезда Уоррен Уильям, сыгравший влиятельного прокурора в мелодраме Warner Bros 1932 года The Mouthpiece («Голос закона»), казалось, смотрел прямо на молодого Стэнли, – возможно, даже сквозь него, – резюмируя дело против обвиняемого убийцы:



Высокопоставленный прокурор отметил, что дело основывается на цепочке косвенных улик. Это правда.

Однако улики представляют собой прочную цепь, которую невозможно разорвать. Цепь, которая обвилась вокруг этого убийцы, как мстительный питон, и передала его в руки закона!



Очарованный восхитительным исполнением, Стэнли решил, что в будущем станет юристом. Или актером. Или и тем и другим. (2)

Так или иначе, Стэн, подобно Уоррену Уильяму, хотел обратиться к людям и заставить их думать – и чувствовать!



Звучит удивительно, но на момент рождения Стэна Ли его семья жила в доме 777 на Уэст-Энд-авеню.

Да, это странно, но тем не менее так оно и было.

Здание на углу 98-й Уэст-стрит было построено в 1910 году, когда Уэст-Энд-авеню превратилась в излюбленное место среди растущего населения еврейского среднего класса. Роскошные высотные дома типа 777 постепенно сменяли расположенные вдоль проспекта маленькие многоквартирные здания.

Джек Либер родился в 1885 году (о возможных братьях и сестрах ничего не известно). Жена Джека, Селия Соломон Либер, третья из шести братьев и сестер, родилась в 1890 году. Оба они являлись еврейскими иммигрантами из Румынии, переехавшими в Нью-Йорк в начале XX века и познакомившимися уже в США. По большому счету, денег у пары было не так уж и много, хотя до середины десятилетия Джек на постоянной основе работал закройщиком. (3)

Когда 28 декабря 1922 года на свет появился Стэнли Мартин Либер, его родители, Джек и Селия, просто не могли позволить себе жить в здании 777. Для Джека Либера район подходил идеально, поскольку в то время он работал в швейном квартале, который занимал большую часть Тридцатой Уэст-стрит вокруг Седьмой авеню. Однако, работая швейным мастером, Джек не имел большого дохода, а с 1926 года он и вовсе стал безработным. (4) Квартира была маленькой и уж точно не шикарной. Ли спал в гостиной, и в целом его угнетало, что семья снимала жилье, окна которого выходили на задний двор и кирпичную стену. (5)

Но даже крохотную темную квартирку в роскошном здании было бы сложно позволить фабричному рабочему вроде Джека. Сам Ли совсем не помнил квартиру на Уэст-Энд-авеню. Он говорил: «Думаю, что мои родители [и я] жили там очень непродолжительное время, а затем переехали. Мне на тот момент было около шести месяцев, поэтому воспоминания не слишком отчетливы». (6)

Возможно, Либеров жалел домовладелец или же щедрый родственник, потому как семье позволили остаться в шикарном доме с новорожденным Стэном (известно, что у некоторых родственников Селии имелись средства). (7)

Как бы то ни было, денег все равно не хватало, и в скором времени семья перебралась в более доступные кварталы Верхнего Манхэттена – в Вашингтон-Хайтс. Это было еще за десять лет до строительства моста Джорджа Вашингтона. Следующие двадцать лет семья постоянно меняла квартиры как в Хайтсе, так и в аналогичных кварталах в Бронксе, предназначенных для рабочего класса и иммигрантов.

Родившийся в том же году, что и Курт Воннегут и Джек Керуак, Ли вошел в этот мир в разгар эпохи джаза и сухого закона (и сменившего его спикизи[4 - Спикизи – нелегальные питейные заведения или клубы, в которых подавались крепкие алкогольные напитки во времена сухого закона (1920–1933) в США. – Прим. пер.]). Хотя страна переживала экономический подъем, последовавший за экономическим спадом после Первой мировой войны, не похоже, что семья Ли попала под влияние гламурной эпохи флэпперов[5 - Флэпперы – прозвище эмансипированных молодых девушек 1920-х годов, олицетворявших поколение «ревущих двадцатых». – Прим. пер.]. Они были простыми бедняками, пытающимися выжить. И Ли, и его брат, писатель и художник Ларри Либер (родился 26 октября 1931 года), вспоминали, что родители не ладили друг с другом, часто нервничали и спорили из-за денег. (8)

Если Либеры столкнулись с финансовыми проблемами в относительно благополучные 1922–1923 годы, то вряд ли крах фондового рынка 29 октября 1929 года (в то время Ли было шесть лет) улучшил их положение. Стэн вспоминал, как ходил в 173-ю школу, которая, по его словам, находилась на Юниверсити-авеню в Бронксе. (9) На самом же деле 173-я школа располагалась в районе Вашингтон-Хайтс. Наиболее вероятно, что он жил в Хайтсе, когда учился в начальной школе, затем переехал в Бронкс, где пошел в старшую школу, а через некоторое время после ее окончания вернулся в Хайтс.

Вот что писали Джордан Рафаэль и Том Сперджен в работе «Стэн Ли: взлет и падение американского комикса» (англ. Stan Lee and the Rise and Fall of the American Comic Book): «В доме Либеров денег было мало, и семья часто принимала финансовую помощь от более обеспеченных сестер Селии. Джин Гудмен, близкая родственница Стэна, называла Джека умным человеком, но сложным и требовательным. Она упоминала, что он был строг к своим сыновьям». Селия же, напротив, была теплой и заботливой, и ее забота зачастую доходила до самопожертвования. «Требовательный отец и опекающая мать только усложняли атмосферу», – вспоминала Гудмен». (10)

Вот что говорил Ли о своем отце:

«[Мой отец] не был хорошим бизнесменом, и ему не везло. Большую часть времени он не работал – не мог найти ничего подходящего. Он сидел дома, постоянно просматривая объявления. Мне было его несказанно жаль. (11)

Хотя брат Ларри был на девять лет младше и он просто не мог знать, как родители обращались со Стэном до его рождения, Ларри все же помнил, что мать регулярно призывала его идти по стопам брата, которого зачастую сравнивала с президентом Рузвельтом. (12) Так что можно с уверенностью сказать, что Селия Либер всегда поддерживала Стэнли.

Несмотря на наличие денег или их отсутствие, дети всегда довольствуются тем, что у них есть. В 2002 году Стэн Ли рассказал для ныне несуществующего веб-сайта Yesterdayland.com о некоторых развлечениях, которые ему нравились в детстве:



Знаете, что мне вспоминается? Сезоны. Сезоны, которые превращались в почти официальные события. Ну, например: сезон гандбола. Внезапно все дети по соседству начинали играть в гандбол… Потом наступал хоккейный сезон, и мы все играли в хоккей [на роликовых коньках] в сточной канаве, рискуя жизнями, потому что мимо по дороге проносились машины. (13)



Еще в юном возрасте у Ли появилась игрушка, которая стала самой захватывающей и раскрепощающей:



Тогда мне было около 10 лет. Понятия не имею, где мои родители достали деньги, но в конечном итоге они купили мне большой красный двухколесный велосипед… Благодаря их подарку я мог ездить, куда мне только хотелось. (14)



Ли не знал, что за тот велосипед заплатила Ида Дэвис, мать Джин Гудмен. Не знал он и того, что Ида оплатила операцию на носовых пазухах, которую Стэнли сделали в 1934 году. (15) Мост Джорджа Вашингтона был впервые открыт для публики 25 октября 1931 года (за день до рождения Ларри). Поездка на велосипеде по новому, созданному человеческими руками чуду, должно быть, вызывала особый трепет.

Ли охарактеризовал себя как «среднего ученика», которому «не терпелось закончить школу».



Школа не вызывала во мне ненависти, но мне хотелось, чтобы все скорее закончилось и я мог попасть в реальный мир. Все потому, что я не изучал те предметы, которые могли меня заинтересовать. (16)

На вопрос, был ли он спортивным фанатом, Ли ответил:



Да, но не таким спортивным фанатом, какими они часто бывают. Я не был из тех парней, которые в случае проигрыша или победы команды носились по окрестностям, разбивая витрины магазинов. (17)



Тем не менее, живя недалеко от стадиона «Янки» и «Поло Граундс», домашней арены бейсбольной команды «Нью-Йорк Джайентс», Ли вспоминал, что был рад находиться в непосредственной близости к обоим стадионам, поэтому являлся поклонником обеих команд. (18)

Стэна в особенности интересовало чтение (все и вся) и популярная культура в целом, особенно фильмы и радио.

Ли вспомнил, что читал популярные серии детских книг, в том числе «Братья Харди», «Мальчики-союзники» и «Том Свифт». Его любимые серии книг – «Джерри Тодд» и «Поппи Отт», написанные Лео Эдвардсом (псевдоним Эдварда Эдсона Ли не связан с псевдонимом Стэна). Он любил их потому, что в них содержалось гораздо больше юмора, чем в других книгах.

Стэн отметил:



Больше всего мне нравилось читать концовки книг [Джерри Тодда] … где печатались письма читателей и ответы автора. Мне эта идея показалась изумительной. Казалось, ты становился частью мира автора и знакомился с ним лично. (19)



К другим любимым писателям Стэн Ли относил Г. Дж. Уэллса, сэра Артура Конан Дойла, Марка Твена и Эдгара Райса Берроуза. Став старше, Ли открыл для себя Эдгара Аллана По, Чарльза Диккенса, Эдмона Ростана, Омара Хайяма, Эмиля Золя «и, конечно же, Шекспира… [и] Библию». (20) «Думаю, что наибольшее влияние на меня оказал Шекспир, который стал моим богом… Я обожал Шекспира. Для меня он был целостным писателем…» (21)

Ли также любил радио, которое в его семье превратилось в объединяющее звено. «Воскресный вечер в нашем доме считался семейным вечером. В самые хорошие времена мы запасались гастрономическими изысками: хот-догами, фасолью, квашеной капустой». (22)

Стэн вспоминал:

В воскресенье вечером мы слушали комиков. Среди них были и Фред Аллен, и Джек Бенни, и Эдгар Берген, и Чарли Маккарти, а также Уильям Филдс. Забавно, что когда наступало время собраться и послушать передачи, все стулья поворачивались к радио. Мы сидели и смотрели на него, как на телевизор. (23)



Что неудивительно, юному Ли нравились как первые газетные комиксы, так и первые сборники.



Моим фаворитом был Милтон Канифф и его Terry and the Pirates («Терри и пираты»). Далее по шкале предпочтений следовал Li’l Abner («Крошка Абнер»). Мне нравился юмор. Мне нравились приключения. (24)



Список других излюбленных газетных стрипов Стэна составили The Katzenjammer Kids («Дети Катценджаммера»), Skippy («Скиппи»), Dick Tracy («Дик Трейси»), Smitty («Смитти») и The Gumps («Гампы»). (25) Но, как он сказал в документальном фильме 2000 года With Great Power («С великой силой: История Стэна Ли»), «создание комиксов никогда не входило в мои детские мечты. Я никогда об этом не думал».

Пожалуй, больше всего Ли все-таки любил фильмы. В районе Вашингтон-Хайтс насчитывалось пять кинотеатров. (26)

Стэна особенно тронул фильм 1932 года «Голос закона» с Уорреном Уильямом в главной роли, чье исполнение словно «загипнотизировало» молодого Стэнли. (27)

Уильям действительно блестяще проявил себя в фильме, сыграв агрессивного прокурора Винсента Дэя, отправившего невиновного человека на электрический стул. Содеянное настолько травмировало Дэя, что он принял решение оставить пост прокурора и стать адвокатом. В конечном итоге он всеми способами старается оправдать самых заядлых злодеев и богатых преступников. Как вы можете догадаться, его жизнь становится сложной и трагичной, мало чем отличаясь от мелодрам, которые спустя годы можно было найти в комиксах Ли.

Хотя Стэн и упомянул в своих мемуарах 2002 года «Эксельсиор!» (англ. Excelsior!) ряд любимых кинозвезд (в частности, Эррола Флинна), «Голос закона» стал единственным конкретным фильмом, который Ли выделил в книге. После просмотра картины Стэн мечтал о карьере адвоката и даже стал президентом клуба будущих юристов в старшей школе. (28)

Следует отметить, что главную героиню в фильме звали Селией, как и мать Ли (сам Стэн, вероятно, не придал этому большого значения). Более того, роль Селии сыграла Сидни Фокс, еврейская иммигрантка из Восточной Европы, которая переехала в Америку еще в младенчестве и до переезда в Голливуд жила в районе Вашингтон-Хайтс в то же время и в том же квартале, что и семья Либер.

Вряд ли, конечно, знакомая соседка по району, чья героиня оказалась тезкой матери Стэна, могла произвести на него такое же сильное впечатление, какое осталось после Уоррена Уильяма и его изумительного исполнения.



Ли не помнил, чтобы его семья слишком серьезно относилась к религии. Его родители не соблюдали традиций, однако Джек Либер, по словам Ларри Либера (29), временами появлялся на службе в синагоге. Стоит заметить, что вопреки отсутствию у Ли еврейского образования, он все-таки совершил обряд бар-мицва[6 - Бар-мицва – термин, применяющийся в иудаизме для описания достижения еврейским мальчиком религиозного совершеннолетия. – Прим. пер.]. Стэн вспоминал в 2006 году: «Мой отец настоял на обряде, ввиду чего я прошел ускоренный курс обучения чтению на иврите, который, к сожалению, к настоящему моменту уже позабыл. Родители в то время переживали финансовые трудности, и я помню, что во время церемонии [бар-мицвы] в храме находились лишь мой отец, я и, возможно, еще парочка случайных посетителей. Вот такие дела». (30)

Ли, проявив интерес к актерскому мастерству (а заодно и к девушке), стал регулярно появляться в синагоге квартала Вашингтон-Хайтс. Это происходило приблизительно в то же время, когда он отпраздновал бар-мицву (по сей день остается неизвестным, в той ли синагоге проводилась церемония).

Вот что вспоминал Стэн Ли:

Когда-то я мечтал стать актером. У нас в городе было место, которое называлось… Синагога Вашингтон-Хайтс [на 161-й Уэст-стрит]. У них была своя театральная группа, к которой я и присоединился, чтобы играть в спектаклях… Но что самое главное – там играла девушка, которая мне нравилась. Я до сих пор помню, что ее звали Марта. Очень красивая белокурая испанка. Марта стала одной из главных причин, по которым мне нравилось участвовать в постановках. (31)

Неизвестно, был ли интерес Стэна Ли к Марте взаимным, и если да, то в какой степени.



Как было принято в те времена, Ли «перепрыгнул» пару классов, что, безусловно, позволило ему быстрее включиться в рабочую деятельность. Тем не менее подобное обучение имело свои минусы: Стэн всегда был самым младшим учеником в классе, отчего испытывал трудности в общении с одноклассниками, и наоборот. (32)

Когда пришло время переходить в старшую школу, Либеры, скорее всего, жили на 1720 Юниверсити-авеню в квартале Юниверсити-Хайтс (Бронкс). (Спустя десятилетия писатель и редактор комиксов Лен Уэйн провел свое детство в этом же здании.) Как проспект, так и район был назван в честь «пригородного» филиала Нью-Йоркского университета (ныне Общественный колледж Бронкса). И снова семья жила в квартире, окна которой выходили на задний двор. Ли учился в средней школе ДеВитта Клинтона, громадном учреждении на территории кампуса на Мошолу-Парквей. Школа для мальчиков, которую посещала большая часть населения Бронкса, на пике своего развития приняла двенадцать тысяч учеников. (33)

Школа ДеВитта Клинтона, где в настоящее время учатся еврейские, итальянские и ирландские дети иммигрантов, а также большое количество афроамериканских студентов, среди всех школ страны обладает наиболее внушительным списком выпускников, добившихся достижений в различных областях деятельности. Среди известных выпускников эпохи Ли встречаются такие деятели, как, например, писатель Джеймс Болдуин, драматург Пэдди Чаефски и фотограф Ричард Аведон. Среди мальчиков-выпускников, которые попали в сферу комиксов (помимо Ли), числятся Боб Кейн и Билл Фингер (создатели Бэтмена), Уилл Айснер (создатель «Духа» (англ. The Spirit) и отец современного комикса), а также Ирвин Хасен (Чудо-женщина (англ. Wonder Woman) и Донди (англ. Dondi)).

Согласно записи в школьном ежегоднике, Ли являлся членом множества организаций, в том числе Клуба будущих юристов. (34) Хотя Стэн и не был редактором школьного литературного журнала The Magpie (эту роль взял на себя Чаефски), на страницах со списком коллектива он все-таки значился как публицист. (35)

Однажды, работая в офисе The Magpie, Ли устроил розыгрыш, который часто описывал с гордостью (и легким стыдом):

Я, похоже, даже в те времена был слегка сумасшедшим. Я помню, что в школе издавался журнал под названием The Magpie… Мы работали в кабинете, который все прозвали «Башней». Так вот, в «Башне» был очень высокий потолок, до которого дотянуться было просто-напросто невозможно… Однажды, когда потолок красили, один из маляров слез с лестницы, чтобы сходить на обед. И вот тогда я поднялся к потолку и написал: «Стэн Ли – Бог». Это стало одним из первых свидетельств моего непреодолимого комплекса неполноценности. (36)



Интересно, но, рассказывая о шутке в 2017 году, Ли отметил: «Мне так стыдно за выходку, но, насколько мне известно, надпись по сей день красуется на потолке редакции». (37)

Когда его спросили: «Так вы называли себя Стэном Ли еще в старшей школе?», Ли тут же сообразил: «Нет, я не называл себя Стэном Ли. Думаю, я так сказал, потому что теперь ассоциирую себя со Стэном Ли. Конечно, я написал «Стэн Либер». (38)

В пятнадцатилетнем возрасте Ли участвовал в трехнедельном конкурсе Biggest News of the Week (с англ. «Самая грандиозная новость недели»), проводимом New York Herald Tribune, где занял седьмое место и заслужил несколько почетных упоминаний. Конечно, стыдиться ему было нечего, но по какой-то неизведанной причине Ли всегда рассказывал, что он три недели подряд занимал на конкурсе первое место. Свидетельств побед тем не менее найти не удалось. (39)



В старшей школе Ли посвятили в клуб «Тайн и удовольствий секса». Вот что он рассказывал: «Я очень сожалею, что не могу вспомнить имя дочери владельца кондитерской, с которой я потерял девственность». (40)

Желая выбраться в большой мир, Ли все же находил время, чтобы участвовать во внеклассной жизни школы, даже имея при том ряд подработок. Стэн продавал сокурсникам подписку на New York Herald Tribune, как это делал студент по имени Джон Дж. Маккенна. Джон выполнял аналогичную работу для The New York Times. Кроме того, Ли доставлял сэндвичи в аптеку Джека Мэя на Манхэттене недалеко от «Рокфеллер-центра» и гордился тем, что собирал больше чаевых, чем другие мальчишки. (41)

Ли часто упоминал, что работал в Федеральной театральной программе Управления общественных работ в одно время с Орсоном Уэллсом (признавая, что они не знали друг друга). Уэллс покинул УОР в 1937 году, а отсюда следует, что Стэн работал там во время учебы в старшей школе. Однако в Excelsior! соавтор Джордж Мэйр писал, что Ли участвовал в проекте «после окончания средней школы». В любом случае он присоединился к программе, чтобы познакомиться с девушкой, которая в ней участвовала, и они какое-то время даже встречались. После появления в нескольких постановках Стэн полюбил играть, но зарплата оказалась настолько низкой, что он был вынужден уйти. Роман с девушкой все равно закончился, что облегчило выход из УОРа. (42)



В возрасте шестнадцати лет, после выпуска из школы ДеВитта Клинтона в июне 1939 года, Ли работал помощником в театре Риволи в центре Манхэттена, где, как он вспоминал, у него произошла незабываемая встреча с первой леди Элеонор Рузвельт:



Однажды… в театр пришла миссис Рузвельт… Каждый надеялся, что она пройдет именно по его проходу. И мне повезло. Я так гордился! Я шел вперед, освещая ей путь фонариком, а затем обратился с высоко поднятой головой и гордо расправленными плечами: «Прошу сюда, миссис Президент». Что, конечно, прозвучало нелепо. [ «Госпожа Рузвельт» было бы правильной формой обращения]. И в тот же миг я спотыкаюсь о ногу какого-то сукиного сына, который выставил в проход свою конечность, и падаю на пол. Следующее, что я помню, как «Миссис Президент», обняв меня за плечи, помогает подняться на ноги. «С вами все в порядке, молодой человек?» Можете вообразить мое смущение. (43)



Ли также писал некрологи на известных людей для информационного агентства (хотя иногда он говорил, что это было во время учебы в старшей школе). Работа угнетала Стэна, поскольку ему было поручено писать о смерти людей, которые все еще были живы. Вскоре он бросил эту деятельность. (44)

Джин Гудмен, двоюродная сестра Стэна Ли по материнской линии, была замужем за Мартином Гудменом, издателем, который добился значительных успехов в выпуске самых разнообразных бульварных журналов. Впоследствии Мартин стал одним из самых главных людей в жизни Ли, но на тот момент они еще плохо друг друга знали. Гудмены помогли Стэну вступить в недавно основанную программу профессионального обслуживания в еврейской общественной организации Бней-Брит (45). Благодаря программе Ли получил работу по написанию рекламных материалов для National Jewish Health, туберкулезной больницы в Денвере (работу он выполнял из Нью-Йорка). (Ли вспомнил мужчину по имени Чарли Плоткин, который «все время носил свитер», и который дал ему эту и, возможно, другую писательскую работу.) (46)

Ли говорил: «Я никогда не мог понять, чего пытался добиться [от работы] – уговорить людей заболеть туберкулезом, чтобы они отправились в эту больницу? Что ж, на самом деле идея заключалась в том, что, если у кого-то обнаружили туберкулез, мы должны были убедить его обратиться в больницу». (47)

Занятость Ли в программе длилась недолго, и в итоге он устроился на работу в компанию H. Lissner Co., манхэттенского производителя брюк. В компании Стэн чувствовал себя весьма недооцененным, а руководители, которые всячески пытались его эксплуатировать, даже не удосужились запомнить его имя. Ли уволили ввиду меньшего стажа работы, чем у другого парня, хотя Стэн знал, что работал он намного лучше и усерднее.

Разгневанный несправедливым увольнением, Ли, направляясь к двери, перевернул несколько больших партий карт раскроя – листов с данными о различных типах брюк. (48) К счастью, ему так и не пришлось обращаться за рекомендациями к H. Lissner Co.

Но какой бы ужасной ни казалась работа, Ли не мог позволить себе остаться безработным. Ему срочно нужно было найти новый вид занятости.



Пока подросток Стэн проходил через школу, разнообразную работу и пару романов, Америка постепенно выходила из Великой депрессии (мир тем временем находился на грани войны). Вторжение Германии в Польшу 1 сентября 1939 года – через пару месяцев после окончания Ли школы Клинтона – спровоцировало начало Второй мировой войны. Соединенные Штаты не участвовали в конфликте, но, казалось, это – лишь вопрос времени.

В мире популярной культуры происходили существенные перемены. В 1939 году вышли такие фильмы, как «Волшебник страны Оз», «Унесенные ветром» и «Дилижанс». В менее громком мире комиксов, однако, тоже происходили крупные события. В 1938 году Супермен дебютировал в первом выпуске «Боевых комиксов» (англ. Action Comics), а в начале 1939 года в 27-м выпуске «Детективных комиксов» (англ. Detective Comics) впервые появился Бэтмен. Оба персонажа стали хитами, и издатели (особенно издатели бульварной прессы, чьи журналы переживали резкий спад продаж) набросились на новые комиксы о супергероях.

Среди издателей оказался и Мартин Гудмен, муж двоюродной сестры Стэна Ли. Летом 1939 года Гудмен запустил серию комиксов под лейблом Timely, начав с первого выпуска Marvel Comics, который возымел огромный успех (было продано около миллиона копий). Тем временем новостные издания приносили весьма скромный доход. Тогда же комикс представил и других персонажей: Нэмора (англ. The Sub-Mariner) и Человек-факел (англ. The Human Torch).

Marvel Comics № 1 и последующие издания Timely выпускались для Гудмена сторонней компанией Funnies Inc. Однако вскоре Гудмен захотел иметь собственную серию комиксов, созданную штатными сотрудниками и фрилансерами, работающими непосредственно на него. Для этого в начале 1940 года он нанял двух молодых людей. Оба являлись опытными писателями и художниками, которые создавали себе репутацию в еще молодом бизнесе комиксов: редактор Джо Саймон и главный художник Джек Кирби.

Вне офисов Timely в здании McGraw-Hill на 42-й Уэст-стрит эти двое создавали комиксы для Гудмена, как своими силами, так и с чужой помощью. В конце 1940 года Саймон (ему на тот момент было двадцать семь лет) и Кирби (двадцать три года) придумали комикс, которому суждено было стать самым большим хитом Timely: «Капитан Америка» № 1 (англ. Captain America Comics). В 20-х числах декабря в большинстве областей США журнал поступил в продажу.

А незадолго до того, как дебютировал этот знаменательный комикс, семнадцатилетний Стэнли Мартин Либер появился у дверей Timely в поисках работы. (49)




Глава 3

Дудочник с 42-й Уэст-стрит


[Стэн Ли] напоминал Орсона Уэллса. Он был энергичным, молодым, высоким и красивым.

    Timely и Дэвид Ганц (1)

Стэнли Мартин Либер являлся не только двоюродным братом Джин Гудмен. По удивительному стечению обстоятельств брат его матери – Робби Соломон – был женат на сестре Мартина Гудмена. (2)

Это значит, что Стэнли был вдвойне связан родственными узами с владельцем Timely Comics. Кроме того, некоторые из братьев Мартина также работали в его издательской компании. Подобный вид договоренностей не считался редкостью для предприятий, которыми управляли иммигранты или дети иммигрантов, рожденные в Америке в первом поколении. И в том нет ничего удивительного, ведь на вас работали люди, которым вы доверяли, и, более того, вам не приходилось беспокоиться о безработице близких.

По большому счету, роль дяди Робби, независимо от его официального статуса, заключалась в том, чтобы стать глазами и ушами Мартина. Следя за каждым отделом компании, он получил репутацию назойливого человека, вот только некоторые сотрудники даже не догадывались, что быть назойливым – должностная обязанность. (3)

Как вспоминал Джо Саймон, в декабре 1940 года Соломон привел Стэна Ли в офис Timely, расположенный в здании Макгроу-Хил на 42-й Уэст-стрит, и сказал: «Мартин хочет, чтобы ты ему помогал. Займись делом». (4) Но, исходя из рассказов Ли, в тот первый рабочий день Гудмен явно удивился Стэну и спросил: «Что ты здесь делаешь?» Стэн так и не понял, шутил ли Мартин или говорил серьезно. (5)

Стэн стал помощником Саймона и Кирби, «мальчиком на побегушках». Он ходил за кофе и сэндвичами, чистил страницы, редактировал текст – делал все, что было необходимо для нормального функционирования редакции.

Вот что вспоминал Саймон:



По большей части мы заставляли Стэна стирать карандаш с обведенных рисунков или отправляли за кофе. Он ходил за нами повсюду. Мы брали его с собой на обед, и он всячески старался с нами подружиться. Когда ему нечем было заняться, он сидел в углу и играл на маленькой флейте, или пикколо, сводя Кирби с ума. Мне он казался славным малым. (6)



Стэнли стремился стать писателем, и помощь в создании комиксов вылилась именно в то занятие, в котором он отчаянно нуждался. Чтобы читатели и дистрибьюторы могли получать журналы почтой по более низкой цене, в периодическом издании должно было печататься не менее двух страниц текста. Таким образом, каждый комикс вмещал в себя двухстраничную прозу, которая, как предполагалось, не интересовала читателей. Они пролистывали страницы, как назойливую рекламу.

Саймон поручил Стэнли написать текст к третьему выпуску «Капитана Америки», в результате чего родилась история «Капитан Америка раскрывает месть предателя» (англ. Captain America Foils the Traitor’s Revenge). Вот только вышла она не под именем Стэнли Мартин Либер, а под псевдонимом «Стэн Ли». (7) Стэн всегда утверждал, что хранил свое настоящее имя для великого американского романа, который ему суждено было написать. «Я решил, что если когда-нибудь стану писателем или великим актером, то использую имя для действительно важных вещей». (8) История, содержащая две новые иллюстрации Джека Кирби, стала первой их совместной работой.

Вскоре, помимо продолжения работы над текстом, недавно самопровозглашенный Стэн Ли (официально он изменил имя лишь несколько десятилетий спустя) приступил к написанию сценария для комиксов. Дебютировал он с истории нарисованного Чарльзом Войткоски персонажа по имени Джек Фрост в первом выпуске «Американского комикса» (англ. USA Comics). Номер поступил в продажу в начале мая 1941 года. За ним последовала история Черного Чуда (англ. Black Marvel), нарисованная Элом Ависоном и Элом Габриэлем в первом выпуске «Победителей» (англ. All Winners Comics) и опубликованная позже в том же месяце. В конце месяца состоялся дебют «Охотника за заголовками» (англ. Headline Hunter, Foreign Correspondent), нарисованного в пятом выпуске комикса «Капитан Америка» Чарльзом Николасом (возможно, псевдоним Войткоски). Эта же команда в этом же выпуске рассказала об Урагане (англ. Hurricane) и Мастере Скорости (англ. Master of Speed). (9)

Пока Ли строил писательскую карьеру, зарабатывая к восьмидолларовой зарплате дополнительные пятьдесят центов за страницу, Саймон и Кирби вместе с Funnies Inc. создавали непрерывно растущую серию комиксов для Гудмена. В качестве художника они взяли к себе Сида Шорса, и линейка комиксов расширилась до более чем полудюжины изданий на шестьдесят четыре страницы.



В разгар процветающего бизнеса Timely и других компаний комиксы привлекали все больше внимания, однако не всегда это приветствовалось. Стерлинг Норт, литературный редактор The Chicago Daily News, написал в выпуске от 8 мая 1940 года (за полгода до того, как Стэнли Либер был принят на работу в Timely), что комиксы – это «ядовитые грибы, которые бесконтрольно разрастаются», и что их издатели виновны в «культурной бойне невинных». Его резкая критика была опубликована в The News и подхвачена десятками других газет. Так зародилось движение против комиксов, которое на протяжении десятилетий то возникало, то отступало, снова и снова усложняя Стэну Ли жизнь.

Но на данный момент дела у Timely процветали, и их самый грандиозный успех в виде «Капитана Америки» разошелся тиражом около миллиона копий за выпуск. Комикс был настолько известен, что члены нацистской организации Германо-Американского союза регулярно преследовали создателей. Как вспоминал Саймон: «Пронацистские сторонники слишком красноречиво высказывались. Более того, их было очень много. Они постоянно угрожали нам, и до такой степени, что возле офисов дежурила полиция. Даже ФБР подключилось». Мэр Нью-Йорка Фьорелло Ла Гуардиа позвонил Саймону, чтобы заверить в том, что город их защитит. (10)



Саймон и Кирби подписали с Гудменом соглашение, в соответствии с которым они имели право на 25 % прибыли от «Капитана Америки». Им следовало просить более существенного гонорара. Гудмен, однако, утверждал, что комикс не приносил большой прибыли. Бухгалтер Гудмена, Морис Койн, являвшийся партнером MLJ (компании, которая впоследствии стала Archie Comics), сообщил Саймону и Кирби, что причина отсутствия прибыли заключалась в вычетах расходов на всю линейку комиксов из доходов «Капитана Америки». Возможно, Койн понадеялся, что разгневанные Саймон и Кирби уйдут из Timely и начнут сотрудничество с MLJ. (11)

Получив информацию Койна, Саймон связался с Джеком Либовицем, президентом компании National (также известной как DC Comics, издатель «Супермена» и «Бэтмена»), и заключил сделку. Теперь Саймон и Кирби работали в их компании, одновременно сотрудничая с Timely. (12) Возможно, Саймон решил, что единственный способ получить хоть какое-то вознаграждение – это продолжать появляться в офисе. Хотя он мог запросто предположить, что им бы удалось продолжать работу на обе компании (в то время в комиксах это было обычным делом). В любом случае это был лишь вопрос времени, поскольку их узнаваемые работы – наряду с серьезным продвижением – начали появляться в заголовках DC, и им пришлось вступить в своего рода конфронтацию с Гудменом.

Узнав, что делали его боссы, Ли поклялся хранить их секреты. Тем не менее, так или иначе Гудмен все выяснил сам. Пара его братьев вместе с Робом Соломоном уволили Саймона и Кирби, но настояли на том, чтобы те закончили десятый выпуск «Капитана Америки», над которым работали. Ли утверждал, что не сдавал их, но, по словам Саймона, Кирби считал, что именно Стэнли рассказал все Гудмену. Саймон же полагал, что Ли держал их подработки в секрете и что в мире комиксов, где сплетни разлетались слишком быстро, о действиях художников мог рассказать кто угодно. (13) Излишне говорить, что все узнали бы о их работе в DC, как только комиксы с их персонажами – вместе с аннотациями на обложке – попали бы в продажу.

На несколько месяцев Гудмен назначил своего брата Эйба на пост временного редактора комиксов. Затем он взял на его место Стэнли, пока сам находился в поисках «настоящего взрослого». (14) До конца жизни Ли шутил, что Мартин, должно быть, все еще разыскивал своего «взрослого», потому что он никогда – за одним преднамеренно временным исключением – не назначал кого-либо на должность редактора, кроме Ли. (15) Первое официальное упоминание о редакторстве Стэна появилось в 12-м выпуске «Капитана Америки», который вышел в печать в начале января 1942 года.

Итак, в конце 1941 года – менее чем через год после того, как его впервые нанял Саймон, – восемнадцатилетний Стэн Ли стал редактором серии комиксов. Поскольку значительная часть материалов по-прежнему предоставлялась Funnies Inc., большая часть возложенной на Ли работы оставалась административной, а не творческой. (Со временем это изменится, потому как соотношение готового материала к выполненной непосредственно создателями работе сместится в пользу последних.) И все же это была чертовски большая ответственность для мальчишки. (16)

Однако даже под таким давлением юный Стэнли, казалось, выживал прекрасно. Возможно, в столь молодом бизнесе незнание и являлось преимуществом. Вот что вспоминал писатель и художник Эл Джаффи, который в том же году начал работать с Ли на фрилансе (и который впоследствии стал известен своей работой в журнале Mad в легендарной «Банде идиотов»): «Дело в том, что с самого начала его карьеры Стэн всегда был мастером на все руки». (17) Джеффи дополнил: «Стэн произвел на меня впечатление своей позицией “все умею, все могу”». (18)

Увеличивая количество изданий Timely, Гудмен и Ли добавляли к ним забавные комиксы о животных в стиле диснеевских и других популярных в то время мультфильмов. Помимо редакторских обязанностей, Стэн Ли писал сюжеты как для этих героев, так и для супергероев. В тот момент у энергичного молодого Стэнли, похоже, не было редакторской помощи.

Когда Джаффи пришел в офис Ли, чтобы показать работу, которую предвидел для Чада Гроткопфа (художника, с которым Ли уже работал), Стэн с ходу предложил создать смешной сюжет о полицейских под названием «Патрульный отряд» (англ. Squat Car Squad). Джаффи взял сценарий и начал импровизировать, разрушив все воображаемые границы между сказкой и реальностью. Вот что писала Мэри-Лу Вейсман в биографии «Безумная жизнь Эла Джаффи» (англ. Al Jaffee’s Mad Life):



Эл вставил в рассказ карикатуру на самого себя… неуклюже падающего прямо на тротуаре. Затем он пошел дальше… и позволил персонажам обвинить его в том, что он не следовал указаниям Стэна Ли. «Казалось, как будто все становились реальным. Живым. Полицейские, художник, редактор – все мы. Мы могли входить и выходить из этого мира по своему желанию. Стэну нравилось, а я отлично проводил время и получал удовольствие от работы. Стэн никогда не редактировал мои рисунки и никогда не говорил мне, что писать». (19)

Ли настолько впечатлили работы Джаффи, что он предоставил ему возможность писать и рисовать «Патрульный отряд» на постоянной основе. Чуть позже, когда Ли захотелось нового юмористического персонажа, Джаффи вспоминал:

Я создал «Глупого Тюленя» (англ. Silly Seal), а через некоторое время Стэн спросил: «Почему бы не дать ему напарника? Как насчет свинки по имени Зигги?» Я ответил: «Отлично». Тогда мы соединили персонажей, и Ли предоставил мне полную свободу, как в написании текстов, так и в рисунках. Истории мы никогда не обсуждали. А что обсуждать, когда ты создаешь «Свинку Зигги и Глупого Тюленя»? (англ. Ziggy Pig and Silly Seal). (20)



И действительно, такой подход помогал Стэну Ли справляться с большим объемом изданий. Хотя он не стеснялся редактировать, все-таки Стэн предпочитал работать с людьми, которым он доверял и мог пустить в свободное плаванье. В ту эпоху, когда возникла необходимость в тесной преемственности историй, надзор – особенно в отношении юмористических историй – можно было ослабить.

Художник Дэвид Ганц, одноклассник Джаффи, по его предложению показал свои рисунки Стэну. С тех пор редактор регулярно давал ему задания по созданию таких юмористических комиксов, как «Пэтси Уокер» (англ. Patsy Walker) и «Суперкролик» (англ. Super Rabbit). Много лет спустя в комиксе-мемуарах «Евреи и комиксы» (англ. Jews and the Graphic Novel) Ганц вспоминал встречу с Ли. (21) Иллюстратор изобразил Стэна как «долговязого молодого парня в ковбойских сапогах, который безуспешно пытался играть на дудочке». На рисунке Стэн вел Ганца из своего офиса в «загон» художников, продолжая играть на инструменте. Дэвид написал в «пузыре» к своему персонажу: «Я чувствовал себя ребенком, шагающим за сказочным дудочником, которому медведь наступил на ухо».

В истории Ганц изобразил Ли, буквально летающего по офису. («Может, закрыть окно?», «Да. Мы же не хотим нести ответственность за его потерю».) Дэвид также изобразил Стэна, показывающего сюжетные сцены в самых невероятных позах («Мне нужны приключения, больше действия!»), – то, что многие другие художники наблюдали на протяжении лет.

Один из первых иллюстраторов Timely Аллен Беллман вспоминал, что в конце 1942 года в штате работали и другие художники, которые позднее обрели популярность в мире комиксов: Майк Сековски, Фрэнк Джакоя, Джордж Кляйн, Фрэнк Карино и Крис Рул. Беллман вспоминал: «Работать со Стэном было приятно. Он был добродушным, но строгим редактором. Он хотел совершенства. Если вы уж нарисовали чашку на столе на одной из панелей, то не забывайте ее и на последующих рисунках». (22)

Джим Муни, который на протяжении десятилетий считался опорой Marvel и DC, знал Стэна Ли с той эпохи, когда они оба работали над юмористическим стрипом под названием «Гинч и Клод» (англ. The Ginch and Claude Pennygrabber). Он вспомнил, как трудился над комиксом и обсуждал детали истории со Стэном (так спустя годы появился «метод» Marvel).

Муни рассказал о своей первой встрече с Ли:



Я зашел, весь такой молодой и дерзкий, и Стэн спросил меня о навыках. Я сказал, что рисую карандашом. Он уточнил: «Что еще?» Я ответил, что также работаю с чернилами. Он настаивал: «Что еще?» Тогда я добавил, что хорошо накладываю цвет. Он продолжал: «Еще что-нибудь делаешь?» Я ответил: «Да, пишу». А он вдруг: «Может, ты еще и издаешь?»



В том же интервью Муни заметил:



В Marvel я чувствовал себя частью одного большого сообщества, особенно когда рисовал и работал со сценарием Стэна. Я вносил те изменения, которые считал нужными, тем самым делая свой вклад. (24)



Сочиняя огромное количество историй о супергероях, Ли вместе с Чадом Гроткопфом создал «Чертенка» (англ. The Imp), вышедшего в пяти частях в выпусках комиксов о «Капитане Америке» (Джаффи выполнил большую часть рисунков). «Чертенок» – юмористическая история с участием озорного существа, которое разговаривает исключительно рифмами. Стрип отличался игривым настроением, отчего казалось, что все, кто имел отношение к данному персонажу, отлично проводили время.



Мир изменился в одно мгновение, когда 7 декабря 1941 года японские войска атаковали Перл-Харбор, в результате чего Соединенные Штаты вступили во Вторую мировую войну. Ли вызвался добровольцем в армию и 9 ноября 1942 года отправился на службу.

Возможно, ожидая, что потеряет доступ к писательской работе (как и к дополнительным средствам, которые зарабатывал для родителей, брата и себя), Стэн начал внештатно писать для Timely. Он создавал приключенческие и юмористические комиксы, в том числе пару выпусков «Молодых союзников» (англ. Young Allies), где написал сорок пять страниц рассказов, что было довольно объемно для того времени.

Помимо комиксов, Ли также работал над некоторыми другими журналами Гудмена и писал короткие юмористические статьи для таких изданий, как Joker, Stag и Comedy. Стэн стал автором двух произведений в журнале Гудмена Male Home Companion (под редакцией Соломона), обложка которого датировалась октябрем 1942 года. Одна история приписывалась Стэну Ли, другая – Стэнли Мартину.

Отвечая на вопрос о добровольном решении вступить в армейские ряды вместо отсрочки или ожидания призыва, Ли рассказал следующее:



Думаю, я мог бы получить отсрочку, но… только сукину сыну пришло бы в голову остаться в стороне.

Мне предстояло ехать за границу, и меня учили делать электропроводку [для радиосвязи]. [Идея заключалась в том], что я буду опережать войска и прокладывать связь, чтобы они могли общаться друг с другом… Я был в восторге. Мне казалось, что займусь чем-то важным.

Я уже ждал корабль, который должен был отвезти меня в Европу, как вдруг кто-то похлопал меня по плечу и сказал: «Ты нужен нам здесь. Планы изменились». За рубеж меня так и не отправили. Узнав, что я занимался писательской деятельностью, меня привезли на Лонг-Айленд, где находилось подразделение учебных фильмов. (25)



В свое отсутствие Ли поручил другу, аниматору Винсу Фаго, руководить редакторским отделом Timely. И не прогадал. Помимо супергероев, в те времена рос спрос на персонажей, которые напоминали или были основаны на анимационных образах в стиле снежного человека. Имея опыт работы именно с такого рода материалом, Фаго идеально подошел для данной работы. Что еще важнее, он не планировал задерживаться на должности всю свою жизнь.

Вот что писал Майкл Вассалло:



Юмористические персонажи, в особенности чудики-животные, чьи истории требовали какой-то безумной последовательности, являлись сильной стороной Винса Фаго. Его талант идеально совпал с недавним расширением линейки Timely и запуском юмористических комиксов Comedy Comics, Krazy Komics, Joker Comics и Terrytoons. На персонажей Terrytoons студия Пола Терри предоставила лицензию. (26)

Тем временем Стэн тоже не сидел на месте и получил звание драматурга. (В те годы в армии США звание драматурга носили всего девять человек, включая легендарного писателя Уильяма Сарояна.) Семимесячный перерыв не помешал Стэну продолжить работу в Timely и даже вести светскую жизнь. После базовой подготовки в Нью-Джерси Ли направили в Куинс для работы над учебными и информационными материалами. Далее Стэн занял аналогичную должность в Университете Дьюка в Дареме, Северная Каролина, и в Индианаполисе, штат Индиана. Во время последнего назначения, исходя из воспоминаний Ли, он встречался с несколькими женщинами.



Одна из них жила в Индианаполисе. Ее родители были очень состоятельными людьми… Я был в восторге от дома, в котором она жила. Он занимал целый квартал! Думаю, ее отец был одним из тех, кто построил Плотину Гувера или что-то в этом роде. Она была очень хорошей девушкой, и она мне нравилась. Но любви между нами так и не получилось.

Была [еще одна] девушка, в которую я по уши влюбился. Она работала в армейской прачечной. Ну, знаете, одна из тех, кто забирает одежду у солдат и возвращает как придется. Девушка она была красивая, блондинка. Но вот была у нее одна ужасная привычка, которую я терпеть не мог. Каждый раз, когда ей что-то не нравилось, а это было довольно часто, она говорила: «О, крысы! О, крысы!» Я не мог представить свою жизнь рядом с девушкой, которая твердит: «О, крысы!»

Потом у меня появилась еще одна девушка, с которой, как мне казалось, все было очень серьезно. Я думал, что женюсь на ней по завершении службы. Мне было двадцать с небольшим, когда я узнал, что ей всего шестнадцать. Я решил, что это будет несправедливо по отношению к ней, поэтому ушел. Она, однако, ближе всех подобралась к тому, чтобы стать моей женой, не считая Джоан, конечно. (27)

Когда Стэн ни с кем не встречался, он писал сценарии к обучающим фильмам и выполнял другую информационно-просветительскую работу, в том числе для кампании по борьбе с венерическими заболеваниями («ВЗ? Не про меня!»). Кроме того, он помог разработать методы повышения эффективности кадрового состава армии и даже придумал юмористическую походную песню для служащих. После короткого перерыва Ли продолжил писать внештатные статьи для Timely. А однажды ему пришлось рискнуть и «украсть» свою почту, поскольку на тот момент почтовое отделение было закрыто. (28)

Оглядываясь назад, Стэн утверждал, что служба изменила его не больше, чем что-либо еще. «Я стал на три года старше», – говорил он. «Когда вам чуть больше двадцати, и вы взрослеете на три года, вы меняетесь в любом случае, вне зависимости от армии… Я отслужил, выполнил долг, а затем вернулся домой и начал искать девушку, чтобы взять ее в жены». (29) В последующие годы тем не менее он с гордостью вспоминал службу в армии и с удовольствием принимал награды от ассоциаций ветеранов.

Во время службы Стэн купил свой первый автомобиль, подержанный Plymouth 1936 года, который в конечном итоге обменял на подержанный угольно-черный кабриолет Buick с красными кожаными сиденьями и белыми шинами. Он считал, что гламурная машина способствовала его стабильной романтической жизни. (30)

Вот что Джим Муни вспоминал о совместной работе со Стэном Ли во время его службы:



Мы работали вместе, пока Стэн находился в Университете Дьюка, Северная Каролина. Однажды мне пришлось поехать туда, чтобы вместе поработать над «Территунс» (англ. Terrytoons [комикс]). Сроки были сжатые, поэтому Стэн не придумал ничего лучше, как отправить меня в патологоанатомическую лабораторию, где моими компаньонами стали банки с заспиртованными глазами и частями тела. Такой вот своеобразный стимул. Знаете, а я ведь действительно ускорился, лишь бы скорее оттуда выбраться. (31)


* * *

29 сентября 1945 года, с почетом уйдя в отставку, Ли вернулся к работе в Timely, которая значительно разрослась – и переехала в офис на четырнадцатый этаж Эмпайр-стейт-билдинг. Теперь редакция включала в себя два офиса художников: один – для супергероев и других приключенческих изданий («иллюстраторы»), а другой – для юмористических журналов и подростковых комиксов («аниматоры»). (32) Помимо художников и контуровщиков, Ли также собрал штат редакторов. В их число вошли Эл Джаффи и Леон Лазарус.

В то же время Стэн Ли писал множество историй, в основном юмористических. Вдохновленный успехом фильма о причудливой молодой женщине «Мой друг Ирма», Ли создал комиксы «Милли Модель» (англ. Millie the Model), «Машинистка Тесси» (англ. Tessie the Typist) и в конечном итоге лицензионную адаптацию «Ирмы». (В последние дни «Ирмы» Ли и художник Дэн ДеКарло являлись постоянными создателями газетного стрипа.) Нацеливая многие из своих комиксов на женскую аудиторию, Timely экспериментировала с супергероинями, включая Венеру (англ. Venus) и Блондинку Фантома (англ. Blonde Phantom), однако эра супергероев уже подходила к своему завершению, и ни то ни другое не возымело успеха.



В 1946 году Стэн Ли познакомился с художником Кеном Болдом, который позже продолжит карьеру в комиксах и рекламе.

Вот что вспоминал Болд:



Мы со Стэном поладили, как только познакомились. Стали друзьями… В те времена его называли «чудо-мальчиком». Он был красивым, высоким, стройным. Стэна впечатляло, что я был морпехом. После нашего знакомства мы почти сразу отправились на двойное свидание с девушками. Он обеспечил меня желанной работой, и с тех пор мы стали друзьями… Стэн всегда был трудоголиком. Мы здорово проводили время. (33)



Болд вспомнил забавный случай:



Раз в неделю мы собирались на обед в Longchamps [ресторан на Манхэттене]. Однажды, когда мы уже возвращались с обеда, над нами пролетела птица… и баааамс! Прямо на плечо Стэна! Стэн потряс кулаком в воздухе и крикнул птице: «Не учись путям язычников!» Я не мог перестать смеяться. В этом и был весь Стэн: он во всем находил юмор. (34)



Пока семейство Либер оставалось на 170-й Уэст-стрит в квартале Вашингтон-Хайтс, двадцатидвухлетний Стэн перебрался в комнату в гостинице «Аламак» на пересечении Бродвея и 71-й улицы. Казалось, он вел беззаботную холостяцкую жизнь, хотя одно из свиданий пошло не так, как он мог ожидать. Однажды, к удивлению Стэна, невероятно красивая женщина пригласила его в номер сразу после их знакомства.



Мы отлично поладили и стали хорошими друзьями. А поладили мы потому, что она не просила у меня оплаты. Оказалось, что она очень дорогая дама, которая, выражаясь как можно более галантно, работала сама на себя. (35)

По словам Стэна, «многие месяцы» они оставались вместе. Будем надеяться, что уроки профилактики венерических заболеваний, которым его обучили в армии, остались незабытыми.



Регулярно встречаясь с женщинами, Ли тем не менее чувствовал себя готовым к семье. В декабре 1946 года он отправился на праздничную вечеринку, устроенную его двоюродным братом Мортоном Фельдманом в «Магазине шляп Фельдмана». Кузен Морти пригласил его прийти на вечеринку, чтобы познакомить с «великолепной рыжей моделью» по имени Бетти. (36)

Однако дверь открыла модель Джоан Клейтон Букок. Сраженный Ли тут же понял, что перед ним стояла женщина, которую он искал всю свою жизнь. Они начали встречаться, и вскоре Джоан с радостью согласилась выйти за него замуж. Вот только возникла проблема: Джоан уже была замужем за американским военнослужащим Стэнфордом Дорфом Вайсом, который служил в Англии. (37)

Но, как писал журнал People в 1979 году:



«Когда мы решили пожениться, я знала его [своего первого мужа] всего 24 часа, – рассказывала [Джоан]. – Во многих отношениях брак был хорошим, но, прожив с мужем всего один год, мне стало в некотором роде скучно». (38)



Ли, напротив, показался ей интересным. «На нем была чудесная широкополая шляпа и шарф. Он пригласил меня в Prexy’s на гамбургер и всю дорогу осыпал цитатами Омара Хайяма, – рассказывала Джоан. – Он напомнил мне прекрасного Лесли Говарда [британский актер]». (39)

Джоан отправилась в Рино, где ей предстояло провести шесть недель, чтобы дождаться признания предыдущего брака недействительным. В это время Ли получил от нее письмо, которое начиналось со слов: «Дорогой Джек»… Тогда Стэн принял решение, что лучше ему отправиться к Джоан и убедиться, что ничего не случилось. Так он и сделал.

К счастью, кем бы ни был тот Джек, отношения Джоан с ним не были серьезными. Как только брак Джоан был расторгнут, Ли настоял на том, чтобы тот же судья немедленно их поженил. Судья согласился, и 5 декабря 1947 года Стэн и Джоан стали супругами. (40)

В 24-м выпуске комикса «Мой собственный роман» (англ. My Own Romance), опубликованном Гудменом в 1952 году, вышла история под названием «Двое мужчин любят Джоан». Художником выступил Эл Хартли. Историк комиксов Майкл Вассалло полагает, что сценарий написал либо Стэн, либо его жена Джоан. История сатиристически описывала их свидания и брак и, безусловно, представляла собой странное сочетание жизни и искусства. (41)

Вскоре после свадьбы в Рино Стэн и Джоан, по словам Ларри, поженились в гостиной Либеров (возможно, в присутствии раввина). (42) Пара переехала в квартиру на верхнем этаже с застекленной крышей. Привлекательный своей оригинальностью дом находился на 94-й Ист-стрит в Манхэттене.

А 16 декабря 1947 года, менее чем через две недели, в результате болезни (рак желудка) скончалась мать Стэна и Ларри, Селия.

Ли вспоминал тот период:



Когда мать умерла, мы сочли необходимым переехать в дом. Причиной тому был Ларри, пятнадцатилетний брат, который жил с матерью и был вынужден переехать к нам. (43)



Ларри не считал, что переезд Стэна и Джоан на Бродвей 1048 в Вудмир имел к нему непосредственное отношение. В то время молодые пары часто уезжали в пригород, поэтому Стэн и Джоан последовали тенденции. (44) Чтобы не видеть прогрессирующего развития болезни матери, Ларри, которому на тот момент на самом деле было шестнадцать лет, а не пятнадцать, проживал с Робом Соломоном и его женой, сестрой Мартина Гудмена Сильвией. Вот что он вспоминал:



Я не любил школу и всячески хотел уйти. Летом я брал [уроки], поэтому окончил среднюю школу [Джорджа Вашингтона] в шестнадцать с половиной лет [в июне 1948 года]. Мы жили с тетей Митци и дядей Артуром Джеффрисом в Бронксе… Окончив школу, я уехал к Стэну и Джоан… где прожил… еще полтора года. (45)

Точно неизвестно, почему после смерти Селии Ларри не жил со своим отцом. Сам он предполагал: «Отец не звал меня к себе, потому что, как мне кажется, понимал, что нам трудно будет поладить… Он не просил, и, более того, никто из членов семьи не предлагал мне с ним жить». (46)

О Джеке Либере всегда говорили как о сложном человеке, и вполне вероятно, ему было совсем не до того, чтобы становиться отцом-одиночкой. Он так и не женился повторно. Хотя Стэн редко рассказывал какие-либо подробности о смерти матери, для Ларри, тогда еще подростка, потеря стала глубокой трагедией. (47)

Отношения Ларри со Стэном всегда были сложными и стали еще сложнее, когда Ли женился на Джоан. Восхваляя Стэна как хорошего начальника (когда они вместе работали над проектами комиксов), Ларри хранил в памяти многочисленные психологические и эмоциональные травмы, нанесенные Гудменами, братом и невесткой. Было ли это преднамеренно или случайно, но обращение с Ларри со стороны его семьи можно назвать бестактным, особенно учитывая, насколько глубоко он переживал события.

Например, Ларри вспоминал, как в период после окончания средней школы он занимался контуровкой в юмористических изданиях Timely, зарабатывая хорошие для подростка деньги. «Видимо, у меня хорошо получалось. Обычно Стэн не жаловался на качество».

Либер продолжил:



Я был счастлив зарабатывать 110–120 долларов в неделю, которые облегчили часть страданий по матери… Однако спустя некоторое время Стэн вдруг объявил: «Пора заканчивать с тушью… Если так и будешь продолжать контуровку, то никогда не научишься рисовать карандашом». (48)



Возможно, у Стэна были хорошие намерения: он хотел, чтобы брат реализовал амбиции и стал художником. Вот только он не стал заменять тушь ни карандашом, ни чем-то другим, в результате чего Ларри пришлось искать новую работу. В конечном счете он временно устроился в производственный отдел Magazine Management. Ларри вспоминал, что отстранение Стэна было связано с его переездом из дома в Вудмире в гостиничный номер в Manhattan Towers на углу Бродвея и 7–6 улиц. (49)

Несколько лет спустя, когда Ларри вернулся после четырех лет службы в ВВС во время и после Корейской войны (в том числе на Окинаве), Стэн, веря, что брат имел способности к профессиональному писательству, научил Ларри создавать истории для комиксов и даже сопроводил в магазин, чтобы купить пишущую машинку. Свое решение Стэн объяснил тем, что «читал письма брата, пока тот находился на службе». В 1970-х годах, когда Ларри уже писал истории и делал иллюстрации к «Халку», Стэн прочел отрывок и похвалил брата. «Что ж, отличная работа», – вспоминал его слова Ларри. «Как ни прискорбно, но Халк, как мне кажется, даже интереснее Человека-паука [синдицированный стрип, который писал Ли]». (50)

Согласно исследованию Майкла Вассалло, в период с 1945 по 1947 год Ли практически не писал комиксов. В то время он руководил серией комиксов и их редакторами, в том числе Элом Джаффи и Элом Салменом.

Кроме того, Ли занялся вопросом самоиздания. Под названием Famous Enterprises Inc. он выпустил стостраничную книгу «Секреты по ту сторону комиксов» (англ. Secrets Behind the Comics). В книге Стэн назвал себя «главным редактором и арт-директором Timely Comics. Говоря о себе в третьем лице, Ли добавил: «Он отвечал за такое количество комиксов, за какое не отвечает ни один ныне живущий редактор». После перечисления некоторых его редакторских обязанностей последовали следующие слова: «Стэн Ли знает, о чем пишет, а вы знаете, что написанное Стэном Ли – истина».

В книге действительно давались полезные советы относительно писательской и художественной части работы. Более того, читатель познакомился с правдивым – хотя и упрощенным – взглядом на «закулисную» жизнь крупного издательства. Иллюстрации к «Секретам» делали коллеги Стэна, в основном Кен Болд, но также Дэйв Берг (позже известный своими работами в журнале Mad) и Моррис Вайс. Что самое интересное, книга обещала читателю, что всего за один доллар Стэн Ли даст критику любым присланным в редакцию рисункам. Как оказалось, предложение было бессрочным, поэтому в течение десятилетий фанаты отправляли ему свои работы с вложенным в конверт долларом. В 1972 году художник Расс Махерас отправил ему два доллара (учитывая инфляцию), и Ли, занятый к тому моменту бесчисленными исполнительными обязанностями, все же нашел время, чтобы прислать ему ответ с критикой. (51)

Интригующим моментом «Секретов» стала история-комикс о появлении Капитана Америки. Новая версия приписала идею создания персонажа патриоту Timely издателю Мартину Гудмену. В жизнь его фантазии воплотили «безымянные» иллюстраторы. Джо Саймон и Джек Кирби в книге не упоминались. Учитывая, что книгу писал Ли, очевидно, он либо переписал истории по просьбе Гудмена, либо просто таким образом подлизывался к боссу. Конечно, если брать в расчет, что Саймон и Кирби давно покинули Timely, было бы удивительно, если бы их включили в книгу. Однако упоминание о происхождении Капитана Америки, кажется, с самого начала было странным выбором редактора.


* * *

Обзаведясь семьей и многочисленными проектами, Ли определенно наслаждался собой. Вот что отметили Рафаэль и Сперджен о времени, когда Ли возобновил написание комиксов:



В течение недолгого периода в офисе Стэна у всех на виду сидели три секретаря, которым он одновременно диктовал истории. «Отчасти я вел себя дерзко, и мне это нравилось, – вспоминал Ли. – Но потом я сказал себе: “Что, черт возьми, ты делаешь? Что за показуха? На чужом месте я бы презирал такого парня”. Поэтому я прекратил так себя вести». (52)



В том же 1947 году, опубликовав «Секреты по ту сторону комиксов», Ли в образе успешного молодого писателя и редактора позировал с трубкой во рту для обложки ноябрьского номера Writer’s Digest. Номер содержал статью «Деньги в комиксах», которая привлекла внимание медиакритика и философа Маршалла Маклюэна. В 1951 году он несколько пренебрежительно упомянул о ней в своей книге «Механическая невеста».

К середине 1948 года Ли уже написал целый список комиксов, в основном в жанрах криминала, мелодрамы, вестерна и юмора. В том же 1948 году он начал работу над серией журналов Гудмена, став главным редактором ежеквартального издания Film Album, в котором представлялись кадры из популярных фильмов. В 50-е годы Стэн, помимо всего прочего, также редактировал журнал Focus, где публиковались такие статьи, как «Убийство в нудистском лагере!» (англ. Murder at a Nudist Camp!) и «Нацисты по-прежнему правят Германией» (англ. The Nazis Still Run Germany).



В ту эпоху, будучи молодоженами без детей, Стэн и Джоан проводили время с хорошими друзьями, Болдами и Мунисами, и, по-видимому, много общались с семьей Гудменов. Как отметили Рафаэль и Сперджен:



Старший сын Мартина Гудмена, Иден, который в идиллической манере вспоминает времена Ли на Лонг-Айленде, был постоянным гостем семейства Гудменов (которые, к слову, жили всего в двух милях от Ли). «Их дом был очень теплым и счастливым местом, – рассказывал Иден. – Стэн и Джоан отличались щедростью и гостеприимством». Иден учился водить машину на их подъездной дорожке. (53)

Ларри Либер вспоминал, что Ли проводил много времени за общением с Гудменами. Стэна и Джоан очень волновало мнение Джин и Мартина. (54)

Что касается друзей, не связанных с Ли родственными узами, Ли и Кен Болд остались близкими друзьями на всю оставшуюся жизнь. Их семьи часто собирались вместе.

Вот что рассказывал Стэн:



Кен Болд был моим лучшим другом. Мы с Джоан и Кен со своей женой часто куда-нибудь ходили. Да где мы только не побывали в городе! Когда позволяло время, мы даже клубы посещали. Эти двое были замечательной парой. Его жена была актрисой. Я ненавидел Кена за ослепительную внешность. Его всегда замечали. Помните Тайрона Пауэра? Так вот он был похож на Тайрона Пауэра…





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66043046) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes



1


Беби-бумеры – поколение, появившееся на свет в период компенсационного увеличения рождаемости после окончания Второй мировой войны. – Прим. пер.




2


Роберт Крамб – американский художник-иллюстратор, карикатурист, основатель андеграундного комикс-движения. – Прим. пер.




3


Marvel Bullpen – общий офис, где редакторы, авторы и художники работали вместе. – Прим. пер.




4


Спикизи – нелегальные питейные заведения или клубы, в которых подавались крепкие алкогольные напитки во времена сухого закона (1920–1933) в США. – Прим. пер.




5


Флэпперы – прозвище эмансипированных молодых девушек 1920-х годов, олицетворявших поколение «ревущих двадцатых». – Прим. пер.




6


Бар-мицва – термин, применяющийся в иудаизме для описания достижения еврейским мальчиком религиозного совершеннолетия. – Прим. пер.



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения